Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
На третьей минуте боя немцы ощутимо занервничали. Они потеряли уже шестнадцать человек, а MG-34 одинокого русского пулеметчика все еще огрызался из-за древесного ствола, причем точность, с которой он посылал свои пули, просто поражала, особенно с учетом плотности ответного огня.
Пулеметы у противника на моем участке закончились очень быстро – этим я занялся в первую очередь. В этот раз недостатка в патронах я не испытывал, и это играло свою положительную роль. Немецкие минометчики продолжали методично обрабатывать лес у меня за спиной, но теперь взрывы сместились ближе ко мне, и меня это начинало беспокоить. Где-то сзади грохнул одиночный винтовочный выстрел – Борис подал мне сигнал, что засевшие на поле немцы развернулись в цепь и двинулись к лесу.
Операция вступала в решающую фазу. По моим расчетам, немцы, преграждавшие путь отряду капитана Щеглова, уже минуты полторы как должны были начать разбегаться, поскольку нести столь значимые потери они не привыкли, да и командира, никак не реагирующего на такое избиение подчиненных, по итогам боя, мягко говоря, не поощрят. Вот только командира-то у них как раз и не было, о чем я позаботился в самом начале боя и, похоже, сделал это зря. Вражеским взводом, на участке которого я планировал пробить проход в лес, командовал лейтенант. Но сейчас он лежал на земле с простреленной головой и не мог отдать подчиненным команду на отход, а дисциплинированные унтеры и исполнительные немецкие солдаты не были готовы принять это решение самостоятельно.
Тем не менее, солдата с докладом они к своему ротному все же отправили, и тот, видимо, принял решение отвести людей из-под огня непонятного пулеметчика, умудряющегося почти вслепую вести убийственный огонь по их боевому порядку. Немцы отошли назад, но кольцо пока не разорвали, а значит, мне и дальше следовало объяснять им, что оставаться в интересующем меня секторе опасно для здоровья. Правда, теперь ситуация несколько изменилась.
Сзади меня поджимали уже почти добравшиеся до леса немцы, а цели впереди отошли вглубь леса, и по ним стало заметно труднее попадать. Требовалось срочно менять позицию, но делать этого мне совершенно не хотелось – уж больно удобные заросли укрывали меня от посторонних взглядов. Однако тянуть тоже было нельзя. Немцы разорвали дистанцию, и теперь восьмидесятимиллиметровые минометы могли накрыть наши с Плужниковым позиции, не опасаясь задеть своих. Вопрос лишь в том, как быстро до них дойдет нужный приказ. Проверять оперативность немецкой связи на своей шкуре мне совершенно не хотелось.
Для начала я решил немного придержать немецкую цепь, приближавшуюся к лесу с востока. Чем позже они поймут, что наши позиции на опушке пусты, тем для нас всех будет лучше. С момента начала атаки по вражеским солдатам был произведен всего один выстрел, да и то неприцельный – Борис просто пальнул в их сторону, чтобы предупредить меня об опасности. Поэтому пехотинцы чувствовали себя достаточно уверенно и двигались быстро. Я развернулся и методично выпустил всю обойму по идущим в полный рост немцам. Расстояние оказалось слишком большим для точной стрельбы, да и ветки изрядно мешали, так что из пяти выстрелов я попал только три раза.
На этот раз в офицера я стрелять не стал, и противник отреагировал вполне адекватно. Для немецкого командира сразу стало очевидно, что по его людям работает снайпер, и он приказал им залечь. Устилать их трупами путь к позиции вражеского стрелка уставы не велели. Немецкий солдат, вообще-то, пришел сюда, чтобы стать хозяином этих диких земель, причем всех земель, а не только скромного участка метр на два с холмиком и деревянным крестом.
В таких случаях личному составу предписывалось засечь примерное местоположение снайпера, укрыться и навести на него артиллерию и минометы, что немецкий лейтенант и сделал в строгом соответствии с положениями военной науки. Засечь мою позицию он, конечно, не мог, но направление, с которого велся огонь, немец определил правильно, а предположить, что я нахожусь где-то не слишком глубоко в лесу, было делом нехитрым.
Как бы то ни было, какое-то время я выиграл, и теперь стоило заняться решением основной задачи. До пня, за которым скрывался сержант, я добрался довольно быстро. Борис к этому времени уже присоединился ко мне и сосредоточенно пыхтел, переползая от укрытия к укрытию за моей спиной.
– Товарищ сержант, вас не зацепило?
– Слегка щепками посекло, – пожаловался Плужников, – но это мелочи все. Что дальше, ефрейтор?
– Надо нашим сигнал подать, чтобы вперед ползли.
– Ща сделаем.
Сержант переполз немного влево, и выпустил короткую очередь поверх голов залегших в траве людей капитана Щеглова. Там сразу наметилось движение, и я удовлетворенно кивнул Плужникову.
– Немцы отошли назад, но они все еще закрывают капитану и его людям проход в лес. Нам нужно перебраться ближе к ним и повторить наш фокус еще раз, – разъяснил я сержанту дальнейший план.
– У меня последняя лента, ефрейтор. Патронов сорок осталось, учти.
– Видите там впереди поваленное взрывом дерево? Я устроюсь в его кроне и буду вести огонь оттуда. Ваша позиция дальше, вон за той кочкой. Или это пень, мхом поросший – отсюда не разобрать.
– Давай уже на ты, ефрейтор. Твое выканье уши режет, к тому же здесь и сейчас командир именно ты.
– Вы старший по званию, – возразил я.
– Тогда это приказ.
– Есть.
– Вот так-то лучше, – проворчал сержант и быстро пополз вперед.
Сзади с новой силой загрохотали взрывы. Это немецкие минометчики пытались подавить вражеского снайпера, помешавшего их пехоте спокойно добраться до леса, а через минуту мины начали взрываться и вокруг бывшей позиции сержанта, которую мы столь своевременно покинули. Немцы действовали четко и слажено, и если бы они имели дело с обычным противником, все бы уже давно закончилось. Но не в этот раз.
Я занял позицию под склонившимися к земле ветвями упавшего дерева, немного подождал, пока сержант доберется до своего пня, и подал ему знак рукой. Короткая пулеметная очередь положила начало новой фазе операции. Второго избиения поредевший немецкий взвод не выдержал и, потеряв еще четверых, откатился в южном направлении, освободив, отряду Щеглова путь вглубь леса. Половина дела была сделана. Теперь нам оставалось какое-то время удерживать пробитый проход, а потом как-то суметь уйти самим, причем хотелось бы сделать это в полном составе. Терять Чежина или Плужникова я был категорически не готов.
По моим прикидкам, эта позиция могла оставаться для нас относительно безопасной очень недолго. Потом немцы вновь перенесут огонь своих минометов, и нам конец. Я еще раз мысленно поблагодарил генерал-лейтенанта Музыченко, столь вовремя затеявшего свой контрудар, лишивший «наших» немцев поддержки артиллерии, иначе сейчас мы имели бы дело с такой плотностью вражеского огня, выжить при которой можно только чудом.
Мы водили немцев кругами еще часа полтора, не подпуская их близко и внимательно следя за тем, чтобы они не приближались к медленно уползающим в лес людям Щеглова. Сами мы тоже постепенно смещались вслед за уходящим отрядом, поскольку иначе я бы не смог держать стенки «коридора», в котором двигались наши товарищи.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
